1556 год, 20 июля. Первым послом в Англию был вологжанин.

20 июля 1556 года состоялось отплытие в Англию с Ченслером первого русского посла, вологжанина Осипа Непеи.
Об отпущении Королевых посланников (1556 год)
«Того же месяца отпустил государь Филипа короля Англиньского посланников Рыцерта [Ричарда] да Юрья, а с ними послал своего посланника Непею Вологжанина з грамотою; а писал к кролю о любви и о ссылке (т. е. посылке – отправке послов), и людем его царь и великий князь пожаловал, в своих государьствах велел учинити пристанище корабелное на Двине, и торг по всему государьству повольной дал, также и на Москве двором устроил».
Дьяк Посольского приказа, первый российский посланник в Англии (1556–1557)
В мае 1553 года из устья Темзы вышло три корабля под командованием адмирала Хью Уиллоуби с целью пройти северными морями до Китая и Индии. Этот возможный (как тогда казалось), но неведомый для западноевропейцев путь был выбран в связи с тем, что известный после экспедиции португальца Васко да Гама 1498 года южный путь в Индию был в руках Португалии. Однако сказочные планы не сбылись. Два корабля вынуждены были остаться на зимовку в Нокуевой губе Кольского полуострова, где весь экипаж замерз вместе с адмиралом зимой 1553-1554 годов. Весной эти корабли были обнаружены русскими промышленниками, а в следующем году товары с них и сами корабли были доставлены в устье Северной Двины и переданы англичанам.
Лишь один из английских кораблей, Ричарда Ченслера (Чен-слора), 24 августа 1553 года добрался до устья Северной Двины и бросил якорь близ Николо-Корельского монастыря. В Холмогорской летописи сказано: «24 августа прииде корабль по морю на усть Двины реки, и обослався, приехали на Колмогоры в малых судехи нарекся послом от аглинского короля Едварта [Эдуарда VI]: "При-идох к великому князю"». После переговоров в Москве с Иваном Грозным, в марте 1554 года английский капитан был отпущен из Москвы к себе на родину.
Несмотря на неудачу экспедиции, снарядившая и направившая ее компания, ознакомившись с обстоятельным отчетом Ченслера, в котором четко излагались выгоды торговли с Россией, решила продолжить свою деятельность. Вскоре она стала именоваться Московской торговой компанией и сосредоточила в своих руках монополию торговли с Россией.
В октябре 1555 года Ченслер снова оказался в Москве, теперь уже как английский посол. Получив жалованную царскую грамоту на право свободной торговли англичан в России и открытие английских факторий в Холмогорах, Вологде и Москве, он отбывает в марте 1556 года к устью Северной Двины, а оттуда – в Лондон. Вместе с Ченслером в Англию направляется и первое русское посольство во главе с Осипом (Иосифом) Непеей. Из четырех английских кораблей два погибли на полпути, корабль Ченслера – у берегов Шотландии. Погиб и Ричард Ченслер со своим старшим сыном.
Чудом спасшийся Осип Непея Григорьев из Шотландии был доставлен в Англию и принят торжествен но и пышно членами торговой компании, королем Филиппом и королевой Марией I Тюдор. Московская компания дала для него бал, а во время тоста за здоровье Непеи ему было объявлено, что компания берет на себя все расходы его пути и пребывания в Шотландии и Англии. Один из англичан, описавший прием Непеи, отмечал, что «ничего подобного не бывало в прежние времена». Русский посол, как отмечается в королевской грамоте, произвел при дворе самое лучшее впечатление своей рассудительностью и степенностью.
В мае 1557 года Непея вместе с новым английским послом Антонием Дженкинсоном отправился в Россию. Через два месяца они высадились в устье Северной Двины. Через шесть дней после этого, когда перегрузили вещи и королевские подарки наречные суда, Непея поплыл вверх по Северной Двине через Холмогоры и Устюг в Вологду. Здесь всё было перегружено на телеги, и русский посол выехал в Москву, куда и прибыл через две недели. Непея привез в Россию «мастеров многих, дохторов, и злату и серебру искателей, и иных многих мастеров», и доктора Стандиша. Царю он передал подарки из Англии, среди них «лва и лвицу живых», и две грамоты английских купцов.
Так в 1553–1557 годах установились дипломатические и торговые отношения между Россией и Англией.
Российская компания в Лондоне узнала от Непеи о существовании железной руды на северо-востоке от Вологды и просила его прислать образчики стали из России.
Закончив посольские дела, Непея занимается повседневными делами в Посольском приказе. Во время второго посещения России Дженкинсону пришлось почти год ждать аудиенции у царя. Он уже хотел уезжать в Англию, но его посетил Осип Непея и убедил набраться терпения и подождать. Вскоре англичанин был приглашен на обед к царю и, получив от него разрешение, в апреле 1562 года отбыл в Персию с послом этой страны.
В августе 1566 года дьяк Осип Непея присутствовал на заседаниях Земского собора, решавшего вопрос о Ливонской войне.
В 1570 году, при отпуске из Москвы послов польского короля, Иван Грозный заверил их, что вскоре от него к польскому королю будут отправлены «послы великие» во главе с князем Иваном Канбаровым и дьяком Осипом Непеей Григорьевым. Однако, как свидетельствует «отпуск» послов от 10 января 1571 года, в составе посольства в Польшу значился уже дьяк Петр Протасьев. Следовательно, по каким-то причинам дьяк Осип Непея Григорьев был отстранен от этого посольства.
Такие сведения имеются об этом человеке в источниках и литературе. Они, однако, порождают ряд вопросов. В частности, почему в Никоновской (Патриаршей) летописи Осип Непея записан «вологжанином», – и какова его судьба после 1570 года?
Ни в литературе, ни в известных нам источниках не имеется данных о дальнейшей судьбе Осипа Непеи Григорьева. Однако есть основания на этот счет высказать, на наш взгляд, аргументированные предположения.
Известно, что опричный разгром Великого Новгорода явился толчком к казням в Москве, прошедшим летом 1570 года. Жертвами репрессий стали многие представители знати, высшей приказной бюрократии – дьяки московских земских приказов, даже опричной верхушки. Опале подверглось и руководство Посольского приказа. Глава приказа и печатник (хранитель государственной печати), талантливый дипломат Иван Михайлович Висковатый и близкие к нему дьяки ряда земских приказов были казнены.
Не лег ли царский гнев и на плечи дьяка Посольского приказа Осипа Непеи? Но среди казненных в Синодике опальных Ивана Грозного имя этого дьяка не значится. Возможно, он был сослан в Вологодский край, поэтому в Никоновской летописи Непея и фигурирует как «вологжанин». И, по всей вероятности, это определение было внесено в летопись «задним числом» – в ходе известной правки ее текста в 1570-е годы.
Еще один штрих из начальных русско-английских отношений. Англичане добивались исключительного права торговли с Россией северным путем, чтобы здесь «никакие другие иноземцы не были допускаемы и не имели дозволения приставать или торговать». Объясняли они это тем, что путь открыли будто бы именно англичане. Однако это не так. Уже в XV веке поморы Севера России на лодьях ходили для промыслов на Грумант (остров Шпицберген). Северным путем шли дьяк Василий Далматов из Дании (1501 год), толмач (переводчик) Григорий Истома в Данию (1507 год), посол Дмитрий Герасимов в Рим (1525 год). Описание этого пути по рассказу Григория Истомы дал Сигизмунд Герберштейн, дважды побывавший в России послом Германии, в своих «Записках о Московитских делах», публиковавшихся с 1549 года и широко известных в Европе.
Число кораблей, прибывавших из разных стран Европы в устье Северной Двины, росло, особенно с основанием Архангельска (1584). Возрастало и значение Вологды как важнейшего пункта, находившегося в начале Сухоно-Двинского пути, по которому шла основная масса товаров заграничной торговли.
Ю. С. Васильев
Царя и великого князя посланник пришел (1557 год)
«Того же месяца (сентября) пришел посланник царя и великого князя Осиф Непея от Филипа, короля Изшпаньскаго и Англиньского и от королевы Марии. А сказал Непея, что едучи в Англиньскую землю, розбило их корабли в море, и королев посланник Рыцерт (Ричард) с товарищи утонул в море, а их прибило в Штоцкое (Шотландское) королевъство, и оттоле его выпустили в Аглиньскую землю, и король Филип принял царя и великого князя присылку с великою любовию и честию и х царю его великому князю отпустил. А писали с ним король Филип и королева Марья с великою любовию и почестию и в поминъках прислали лва да лвицу живы, да король прислал доспел свой полной да скорлаты и отласы многие, и Непее во своем жалованьи дачку учинили великую, и царя и великого князя гостем путь чист учинили и двор им в болшем своем городе в Дуньском дали и безо всяких пошлин торговати велели. Да отпустил с Непеею мастеров многих дохторов, и злату и серебру искателей и делателей, и иных многих мастеров, и пришли с Непеею вместе».
Результаты проходивших переговоров были зафиксированы в ответной королевской грамоте Ивану IV, где отмечалось, что Непея вёл себя "в своём посольстве умно и рассудительно". Русским купцам разрешалось беспошлинно торговать с Англией, иметь свои дома, склады, конторы. Грамота выражала также надежду на укрепление дружбы и расширение торговли между обоими государствами, для чего предлагалось установить постоянный обмен посольствами и заключить торговый договор. 5. V 1557 Непея выехал из Лондона. Вместе с ним в Россию отправился известный купец, дипломат и путешественник Дженкинсон, представители английского купечества и многие английские ремесленники: бочары - для изучения бочарного производства (т. к. оказалось, что привезённые Непеей в Англию русские бочки гораздо крепче английских), мастера канатного дела - с целью основать канатный завод для снабжения английского флота, скорняки - для сортировки отправляемого в Англию пушного товара и т. д.